Сэр Мартин Полякофф, химик из университета Нотингема и вице-президент Королевского научного общества Лондона, рассказал о важности личности ученых в современной истории, о секретах успехов британских ученых и о том, почему Британия сейчас активно налаживает научные связи с Россией.
Профессор Полякофф является одним из самых известных химиков в Британии и за ее пределами. Он приходится сыном российско-британского инженера Александра Полякова, мигрировавшего в Великобританию в 1924 году вместе со своим отцом, известным изобретателем Иосифом Поляковым, создавшим первую в России линию автоматической телефонной связи и множество приборов для помощи слабослышащим.
Свою известность и рыцарский титул Мартин Полякофф получил благодаря интернет-каналу и телепередаче Periodic Videos, в рамках которой он доступным языком рассказывает о свойствах всех элементов периодической таблицы Менделеева, различных неорганических и органических соединений и основах химии. В своей “скучной” научной работе Полякофф занимается изучением “зеленой” химии, суперкритических жидкостей и лазеров.
— Мартин, в последний год среди ученых и политиков в США, России и Британии возобновились дискуссии о том, должна ли наука быть национальной или интернациональной. Можно ли достигнуть успеха, действуя поодиночке, или только сообща?
— Я думаю, что наука сама по себе является международной вещью. Это касается всей науки и характерно для всех ее уровней. Существует целый набор больших, почти нерешаемых проблем, таких как изменение климата, для решения которых нужны конкретные люди, те или иные химики, математики и прочие специалисты, часть из которых живет в Великобритании, а другие – в России, Китае, Австралии или других странах.
Кроме того, можно говорить о том, что наука была интернациональной всегда. Уже в 17 веке основатели Королевского общества писали письма на голландском и немецком языках и отправляли их своим коллегам и знакомым в других странах Европы, обсуждая общие проблемы и последние достижения. Крайне важно, чтобы наука продолжала оставаться международной и сегодня.
— Вы являетесь звездой Youtube, и вас знают все жители Британии и многие люди далеко за ее пределами. Сегодня серьезная наука является делом больших и безликих коллабораций из сотен и тысяч человек. Сложно ли ученому сегодня стать таким же знаменитым, как Генри Кавендиш, Джеймс Максвелл и прочие светила науки прошлого?
— Мне кажется, что сейчас, наоборот, наука становится еще более личной, чем она была в прошлом. Почему? В прошлом, число людей, которые знали о существовании этих ученых, было очень небольшим. Фактически, это была небольшая замкнутая горстка людей, для которых наука была хобби, которые встречались в частных клубах и куда не допускали женщин.
Поэтому можно говорить о том, что потенциальная аудитория у ученых прошлого была очень небольшой. Сегодня же наука становится все более публичной и популярной, и мне нравится, что за время моей научной карьеры связь между наукой и обществом становилась все более и более прочной.
К примеру, членом нашего общества является Брайан Кокс. В прошлом, он был поп-звездой, клавишником в группах D:Ream и Dare, а сейчас он стал физиком, периодически читающим лекции на научно-популярные темы. Когда это происходит, на улице у лекционного зала выстраивается очередь длиной в несколько сотен метров.
— В России британские ученые имеют своеобразную репутацию – когда люди слышат об открытии ваших коллег, они всегда думают о чем-то интересном, необычном и иногда бесполезном. Есть ли какие-то похожие стереотипы о российских ученых в Британии?
— Могу уверить вас, что у российской науки нет подобной репутации в Британии. Более того, мне подобное отношение к британским ученым только нравится, и в какой-то степени, как мне кажется, оно на самом деле правильное. Сила британской науки, по всей видимости, заключается в ее неортодоксальности, благодаря которой ей удается достигать столь высоких успехов.
Конечно, иногда подобное отношение бывает несколько несправедливым по отношению к нашим ученым. Тем не менее, первым человеком, который одновременно является лауреатом и Нобелевской и Шнобелевской премии является Андрей Гейм, получивший последнюю за необычные и забавные эксперименты. И я думаю, что он является своеобразным символом союза российской и британской науки.
— Выступая на российско-британском круглом столе по научной дипломатии, вы говорили о том, как ученые помогли нам избежать ядерной катастрофы во времена холодной войны. Где еще российские и британские ученые могли бы сотрудничать?
— Сегодня мы все сталкиваемся с новыми угрозами – проблемой обеспечения человечества пищей, появлением супербактерий, стойких к действию антибиотиков, глобальным потеплением. У нас уже запланирована встреча с российскими коллегами, в рамках которой мы обсудим проблему таяния вечной мерзлоты.
Другая проблема, которая, может быть, не столь важна для России, но с которой сталкиваются многие другие страны – быстрый рост населения Земли и неэффективность использования ресурсов. Мы планируем совместно работать над созданием материалов и химических реагентов, которые помогли бы нам решить эту проблему.
Подписывайтесь на Ukrnews24.net в Telegram, чтобы быть в курсе самых интересных событий.
Последние новости
