Охота к перемене мест – достаточно древняя черта человеческого поведения. Она связана с истощением естественных источников пищи и разрушением естественных укрытий от непогоды и хищников. Отнюдь не с желанием любоваться красотами чего-то там, или дерзко испытать судьбу свою младую. Этот гораздо более поздний паттерн “от нефиг делать” появился из-за другого, возможно еще более древнего человеческого свойства – жадности. Вот у тебя есть, а хочется еще. Впрок, про запас и на всякий случай.
Когда мы видим результаты социологического опроса, в котором больше половины украинцев не хотели бы уехать за границу на постоянное место проживания, то наша патриотическая часть души ликует, а зоологическая недоуменно спрашивает: “ну и?..”
Попробуем предоставить свой вариант ответа.
Во-первых, эти почти 65% не хотели бы навсегда выехать за границу. Здесь ключевым является слово “навсегда”, поскольку оно отражает постсоветский страх эмиграции, при котором уезжающих едва ли не отпевали, поскольку это казалось симулякром их физической смерти. Умирать по принуждению, как и по выбору, хотят далеко не все, поэтому здесь включается механизм инстинктивного отторжения такого варианта событий.
Возраст этих людей не имеет принципиального значения, поскольку страхи такого рода – генетические и неосознанные.
Во-вторых, не менее интересна та вторая часть, которая хотела бы работать за границей. Но не работает. Как-то с рынком труда отношения у них не складываются. Те, кому было и есть что предложить на европейском рынке трудовых услуг, давно себя там нашли и находят. Да не просто находят – мощные хедхантеровские пылесосы мгновенно высасывают из нашей среды способных и перспективных, для ассимиляции там, у себя. А все причитания о сложностях визового режима – это стенания сотен тысяч мелких (и не очень) приграничных контрабандистов водки и сигарет. Да, и множества честных гастарбайтеров тоже. Но 90-е с их уклонениями работодателей от налогов закончились давно, но, похоже, они предпочитают этого не замечать.
Хотя пару кликов в Гугле откровенно показывает, что даже для примитивного ручного труда все еще существуют вакансии. Но – с условиями знания местного языка, и, что более важно – принятием местных норм и правил поведения как безусловно приоритетных. Понятно, что принимающая сторона заинтересована в ассимиляции людей любого образовательного уровня, но при условии принятия ими очень жестких правил игры. Детям и внукам уже будет полегче, но это еще дожить, а хочется тут и сейчас, и побольше.
Это подтверждается следующим фактом: из тех, кто хочет уехать за рубеж, 53% хотели бы навсегда выехать, поскольку мечтают о лучших условиях жизни. Не лучших условиях работы, а именно жизни. Да, опционально хорошая работа у нас в голове включается в представление о хорошей жизни, но на Западе это – не курить бамбук с 9 до 6, а больно получать этим самым бамбуком по всем местам за малейшее нарушение и прокол. Да, меньше проколов – больше денег, но третьих шансов там обычно не дают. И наши об этом вполне уже наслышаны.
Есть еще мотив заботы о детях. С одной стороны он искренний, ну кто же не желает счастья своим детям? А хотя бы и в чужой земле. А с другой – лицемерный. Жители запада Украины знают множество ситуаций, в которых выехавшие в 90-е на заработки члены семьи до сих пор продолжают содержать своих уже сильно подросших бездельников, которые и на смену родственникам не спешат (далеко не всегда из-за лени, тот старый рынок услуг уже сильно сдулся и его заполнили более проворные и менее капризные беженцы с Востока) – и тут им применения никакого нет, поскольку они ничему полезному в 21 веке не учились.
Так что те, кто хотел бы уехать за границу для более полной самореализации, скорее всего, уже сейчас сидят за учебниками языков или нацелились на восточноевропейские вузы – у них все получится. Здесь спектр широкий – от “выйти замуж” до поиска лучших условий для ведения бизнеса. И, возможно, часть из них когда-то даже вернется с новым опытом, и пригодится тут.
Удивительно в условиях войны, что лишь 8% не чувствуют себя в Украине безопасно и поэтому не прочь поискать более прочное естественное укрытие. Это, во-первых, говорит, что мы храбрая до беспечности нация. Во-вторых, что мы исторически переживали и не такое, гены помнят и выживать помогают.
В целом же показатель желающих уехать-остаться может соотноситься с перспективами страны лишь в желтой прессе и кремлевских медиа, цвет для которых даже подобрать трудно. Благосостояние той или иной страны уже давно не соотносится с количеством рабочих рук, могущих ходить за плугом по земле, которую по недоразумению все еще считают каким-то невероятным, легко конвертируемым на мировых рынках национальным капиталом. Прямо все ходят и вздыхают в ЕС – как же там наша житница, заждались, хамон совсем уже в горло не лезет.
Благосостояние страны – это невоспаленное состояние мозгов ее граждан, могущих хладнокровно выбросить на помойку истории все не работающее, без скидки на сентиментальные истории, связанные с хламом, и паттерна “жалко, бо може воно ще якось до чогось придасться”. А кто из нее куда поедет – без разницы.
<a href=”https://www.liga.net/”>Источник</a>
Подписывайтесь на Ukrnews24.net в Telegram, чтобы быть в курсе самых интересных событий.
Последние новости
